Он шел по коридорам МАМ, изредка кивая проходящим мимо юным драконам, что провожали его недоуменными взглядами. «Еще бы», – усмехался мужчина.

Дрэй стремился попасть в столовую как раз к приходу той, что столь заинтересовала его в свое время. Каково же было его удивление, когда, переступив порог просторного зала, он увидел, как беловолосая пигалица прорывается к подносам с едой. Девчушка, преисполненная решимостью, шла на толпу, которая и не думала уступать человечке. На мгновение дракон замер, размышляя, как может быть расценена подобная наглость остальными студентами. И в то же мгновение думать об этом стало поздно. Лишь белые локоны торчали между крепко сдвинутых друг к другу боков студентов. Но и они вскоре исчезли, растворившись в толпе.

«Изобьют», – промелькнуло несмелое предположение в голове Дрэя. Он уже начал рисовать картины того, как выволакивает истерзанное тело, густо политое подливкой и компотами, из недр разгневанной толпы, как юркая девица выскочила на другом конце очереди с полным подносом еды. Недолго думая девушка направилась к одиноко стоящему брату.

Глубоко вздохнув, Дрэй наконец-то осознал, что остановился в самом центре столовой и провожает взглядом удаляющуюся фигурку беловолосой девушки. И одно это уже было нехорошо. Не стоило привлекать излишнее внимание к ее персоне своим любопытством. Девчушка и сама неплохо справляется.

Тем не менее он постарался сесть так, чтобы видеть девушку хотя бы краем глаза и, разумеется, слышать то, о чем будут говорить брат с сестрой. Дрэй откинулся на спинку стула, целиком и полностью настраиваясь на разговор, как тяжелая длань проходящего мимо Корча опустилась на расслабленную спину дракона.

– С добрым утром! – Ободряющее приветствие дроу эхом отдалось в ушах дракона.

Он и забыл, как это неприятно, когда настраиваешь слух на один диапазон, и кто-то может смеха ради крикнуть на ухо.

– Чтоб тебя, Корч! Чего разорался?! – энергично потирая ухо, шикнул на приятеля Дрэй.

– Ох, да простят меня твои чувствительные ушки, но я просто решил поздороваться и сообщить тебе радостную весть! – Чернокожий дроу расплылся в улыбке, обнажая белоснежные клыки.

Если бы на месте дракона был человек, еще неизвестно, чем для него закончилось бы выражение радости на лице дроу.

– Я так понимаю, новость и впрямь хорошая, раз ты улыбаешься, друг мой, – хмыкнул Дрэй, подавляя внутренне желание отшатнуться от столь миролюбивой улыбки.

– Да! Я перевелся в твою группу, и мы теперь однокашники!

– О, – только и сказал дракон. На самом деле он был этому даже рад. Дрэйланд не любил заводить новых знакомств, потому мысль о том, что так или иначе придется общаться с однокурсниками, нервировала его.

– Не рад? – немного раздосадованно спросил Корч.

– Наоборот, дружище. Даже не представляешь, какой подарок ты мне преподнес.

Улыбка дроу стала еще шире.

На самом деле Корч перевелся не из-за друга, а, скорее, из-за недруга. И имя ему было Лиамиэль.

«Я должен быть близко, риск оправдан», – думал Корч, в то время как на лице его красовалась беззаботная улыбка.

– Ладно, встретимся в классе, – на последнем слове дроу выразительно хохотнул, после чего поднялся и направился за едой.

Дрэйланд проводил друга задумчивым взглядом. Он ни на секунду не поверил тому, что Муилкорч мог перевестись из-за друга. Что-то здесь было не так, и Дрэй чувствовал, что им еще предстоит интересный разговор.

– Хочешь быть моей кормилицей, малышка? Тебя тут тогда больше никто не тронет.

Фраза коснулась слуха дракона, буквально вырывая Дрэя из собственных мыслей.

«Докатились! Уже и кормить поганцев кто-то должен», – раздраженно подумал Дрэй, переводя взгляд в сторону говорившего.

– Что, сам уже и поесть не можешь? Нужно, чтобы с ложечки кто покормил? – невинно поинтересовалась беловолосая у подошедшего к их столу вампира.

«Год обещает быть интересным», – ухмыльнулся про себя дракон, вспоминая имена абитуриентов-вампиров. У драконов была великолепная память. Они никогда ничего не забывали, даже житейские мелочи. И конечно же Дрэй подошел к процессу своего «обучения» ответственно. Ему было важно знать, что за люди и нелюди будут окружать его в ближайшие несколько лет.

Дракон внимательно посмотрел на вампира, что на данный момент приставал к его подопечным, и в голове его всплыло недавно просмотренное досье с голографическим изображением.

Перед девушкой находился еще совсем молодой вампир. А это само по себе было очень даже нехорошо.

«Остин Омеро. Восемьдесят пять лет, средний магический потенциал, уровень естественных сил – средний».

Скупые строчки досье проносились перед взглядом дракона.

«Средний, средний, средний, – невесело подумал Дрэй. – И молодой! Как его вообще приняли в МАМ в таком возрасте?»

– Остин, – одними губами произнес Дрэй, вплетая в свой призыв магию. Он звал вампира, не давая тому возможности противиться, подчиняя его.

Омеро попробовал было сопротивляться воле Дрэя, и дракон в тот же миг усилил давление.

– Я жду, Остин.

И вновь никто, кроме вампира, не слышит его призыва, но на этот раз у Остина не остается ни малейшего шанса на то, чтобы ускользнуть.

– Тебе необходимо в библиотеку, – продолжил свое внушение Дрэй. – Там найдешь «Большую энциклопедию трав севера Ирэми». Возьмешь ее, найдешь свободное место в читальном зале, сядешь и не встанешь до тех пор, пока не выучишь каждое из растений и не зарисуешь его в тетрадь.

Злорадная улыбка скользнула по лицу дракона.

«Будет знать, как маленьких обижать. А главное, решит, что сам додумался травы выучить… Да, год определенно будет нескучным».

Глава 16

– Естествознание – это важнейшая из наук, и вам не просто предстоит ее изучить, но и научиться мыслить согласно ее канонам. На моих занятиях вы узнаете законы природы. Без них невозможно изучение магии априори! – вещала с кафедры молодая женщина в строгом, наглухо закрытом сером платье.

Дальше можно было не слушать. За весь этот день я твердо усвоила одно: каждая из дисциплин – важнейшая, и без нее невозможно изучение магии. Подумать только! Они что, друг у дружки лекции переписывают, вставляя лишь названия своих предметов там, где это необходимо?!

Я сидела на последней парте, в самом углу, около стены. Это единственное место, куда мне было дозволено сесть. Когда я вошла в класс, где мне предстояло провести едва ли не половину дня в течение нескольких лет, то едва не расплакалась на виду у всех.

В кабинете стояло около двадцати столов, и свободных мест было предостаточно. Но стоило мне подойти к какому-либо из них, как сидящие рядом «светлейшие одногруппнички» заявляли:

– Занято!

– От людей смердит, можешь сесть, если не боишься, что меня на тебя вырвет.

– Я не для того прибыл в МАМ, чтобы терпеть за соседней партой человеческую шлюху.

Никогда бы не подумала, что незаслуженные обидные слова могут так больно царапать сердце. Все те, кто находился в этой комнате, были невероятно красивы. Девушки казались нереально прекрасными, а юноши походили на божественных существ. Но то, что извергалось из их ртов, делало их уродливыми в моих глазах. Их ненависть, презрение буквально проникали сквозь кожу. Но я шла вперед, намеренно не опуская взор, не всматриваясь в лица. Я знала: все, что они говорят, направлено на то, чтобы увидеть мое падение. Во всяком случае, эта мысль придавала сил и уверенности в себе. Я заняла это место не потому, что оно было дальше от остальных. Отнюдь. Передо мной сидели двое: чернокожий дроу и аловолосый парень. И лишь от них я не чувствовала исходящей враждебности.

Демону внутри нравилась та ненависть, что была направлена в мою сторону. Как бы дико это ни звучало, но вторая натура буквально нежилась и урчала от удовольствия, впитывая всю окружающую агрессию. Я чувствовала небывалый прилив внутренних сил. Подсознательно хотелось улыбаться, наслаждаясь враждебностью этого маленького пространства. Но прежней мне это было не то что неприятно – обидно! И вот, увидев этих двух существ, я, не раздумывая более ни секунды, заняла место за их спинами.